Если бы я писал модернисткий роман, я бы назвал его "Кока-кола до", если бы повесть в модных сегодня физиологических тонах - "Заметки идущего в жопу", а если бы объединил их в переворачивающий сознание постмодернизм, то придумал бы что-нибудь вроде "Членокола фуга":
" - Вначале было Слово, и Слово было у Бога, - сказал Андрей, убыстряя движения и затушив сигарету в разрезе на животе Ольги Владимировны. Привязанная учительница дернулась и глухо застонала - на какое-либо сопротивление уже не осталось сил, - И знаешь, какое это было слово?
- Какое? - сипло спросил Сереженька, косясь на Лизку, художественно размазывающую по стене собственные фекалии.
- Хуй, - ответил Андрей, обхватывая Сережкину талию и засаживая ему с садистким наслаждением
- Что? - переспросил мальчик. Надвигающееся наслаждение мешало воспринимать мир.
- Хуй, - повторил Андрей, - это слово было хуй.
Мальчик закричал в голос и забился в экстазе. Андрей уперся ладонью в основание Сережкиной спины и придавил его к постели.
- Подожди, - равнодушно сказал он, легко удерживая извивающееся тело, - я кончаю.
Спустив, он потрепал Сережу за щеку, пружинисто встал, застегнул ширинку и начал водить по коже потерявшей сознание Ольги Владимировны скальпелем, узорами повторяя Лизкин рисунок на стене."