мозги в баночке
Тридцать лет и две пятилетки лежал в райпо Федор Васильевич Федровасильев и не могли его поднять ни краны строительные, ни шахтеры-ударники, ни тетки-продавщицы, ни другая какая нечисть.
И вот лежал в рефрижераторе Федор Васильевич, питался консервами и от пролежней его начало уже попахивать, но ворвался однажды в райпо председатель партии с секретарями местными, да с движением молодежным и в костюме, и спросил грозно:
- А кто это тут у нас прохлаждается, да запасы еды народной поедает?!
И тут же увели работники милиции директора магазина. А к Федровасильеву на поклон председатель пришел (сам пришел, ну поставили его, ладно) и сказал он милостиво:
- Ой ты гой еси, Федор Васильевич, наслышаны мы о твоей выносливости могучей, да силе страшной и желудке необъемном. Нужен ты стране своей, родине нашей общей, зовет народ тебя на подмогу.
И наградил Федора Васильевича билетом партийным. И как только слетел билет на пузо его, как почувствовал Федровасильев, как кипит в нем силушка огромная, невиданная да могучая и встал он с ложа своего и пошел из райпо прямо на улицу.
Дивился народ чуду этому, восхищался силой партии нашей единой и сказал председатель богатырю новому:
- Шибко теснит нас дракон многоглавый с запада, без имени это чудовище, так и зовут - Он, а кто заикается - О-он, и управы на него никакой, все больше деревень дыханием своим смрадным в драконьи убежища превращает, спаси нас, могучий Федор Васильевич, и наградим мы тебя двумя девицами красными, нет, даже тремя.
- Какой вопрос, батя, - мудро сказал Федор Васильевич, вырвал из земли столб ЛЭП и пошел прямо на запад, с двумя пересадками на метро.
Идет богатырь наш и диву дается - так вокруг изменяется. Чем ближе к Западу - тем больше макдональдсов, люди какие-то приветливые и даже дорога ровнее стала. Противно от этого Федрувасильеву,не выносит мерзости такой сердце его русское, плюнет с чувством на асфальт качественный и дальше пойдет.
Долго ли шел, коротко, но видит Федор Васильевич - не дома вокруг стоят, а банки, и в банках тех - огрурцы, соленья всякие и тулова человеческие. А на самой большой банке дракон сидит стоглавый, хвостом обмахивается и тело у него - как смоленская линия, а крылья у него - два кремля накрыть можно.
- Чую дух русский, - говорит чудище с немецким акцентом, - яволь.
- Эк ты по басурмански ловко балакаешь, - усмехнулся богатырь, - а еще так могёшь?
- Yes, - отвечает другая голова, - aou baguette?
- Не откажусь, - схитрил Федор Васильевич и срубил голову к себе ближайшую, польскую, кажется. Взревел дракон по страшному, забил крылами и запыхал огнем во все стороны. Укрылся богатырь наш под кустом, спасается от огня и думу думает - как ему к чудищу подобраться, да палицей своей остальные головы снести? А дракон лютует, местность палит, вращает глазищами и матом ругается на двенадцати языках. Совсем пригорюнился Федроваси, головушку свою опустил и видит вдруг - под кустом труба тоненькая змеится, из земли начинается и прямо в... дракона и входит. Смекает богатырь - в той трубе сила волшебная чудовища и смерть его тоже там. Замахнулся Федор свет Васильевич, со всей своей партийной души, от плеча и как собирается палицу свою на трубу поганую обрушить!
Звонит ему тут председатель, в панике и в поту.
- Буду краток, Федя, - говорит проникновенно, - не руби ты трубу эту, сосет чудовищу соки из твоей родины и связано с ней пуповиной, ударишь раз - ядерная реакция до самой Москвы дойдет!
Снова пригорюнился богатырь, опустил свою палицу...
- Не печалься, сынок, - хитро подсказывает ему председатель, - ты умнее поступи, подкрути вентель, перекрой дракону доступ и выкупа требуй.
Понял тут Федровасильев, что силой богатырской не все взять можно, а еще и ум надо приложить. Закрутил он вентель газовый и сдулся дракон сразу, похудел, ростом с каленку стал, как терьер какой-нибудь и говорит он печально, тоненько-тоненько:
- Что хочешь проси, Федюшка, все сделаю, только пусти газку немного, прикурить мне надобно.
Запросил тогда богатырь наш всяких льгот для родины, кредиты продлить и фольцваген партии родной, потому что понял он, что без председателя нашего мудрого ни страны бы не было, ни газопровода.
И вернулся домой с победою, а кто слушал - тот дурак, потому что читать надо было.
И вот лежал в рефрижераторе Федор Васильевич, питался консервами и от пролежней его начало уже попахивать, но ворвался однажды в райпо председатель партии с секретарями местными, да с движением молодежным и в костюме, и спросил грозно:
- А кто это тут у нас прохлаждается, да запасы еды народной поедает?!
И тут же увели работники милиции директора магазина. А к Федровасильеву на поклон председатель пришел (сам пришел, ну поставили его, ладно) и сказал он милостиво:
- Ой ты гой еси, Федор Васильевич, наслышаны мы о твоей выносливости могучей, да силе страшной и желудке необъемном. Нужен ты стране своей, родине нашей общей, зовет народ тебя на подмогу.
И наградил Федора Васильевича билетом партийным. И как только слетел билет на пузо его, как почувствовал Федровасильев, как кипит в нем силушка огромная, невиданная да могучая и встал он с ложа своего и пошел из райпо прямо на улицу.
Дивился народ чуду этому, восхищался силой партии нашей единой и сказал председатель богатырю новому:
- Шибко теснит нас дракон многоглавый с запада, без имени это чудовище, так и зовут - Он, а кто заикается - О-он, и управы на него никакой, все больше деревень дыханием своим смрадным в драконьи убежища превращает, спаси нас, могучий Федор Васильевич, и наградим мы тебя двумя девицами красными, нет, даже тремя.
- Какой вопрос, батя, - мудро сказал Федор Васильевич, вырвал из земли столб ЛЭП и пошел прямо на запад, с двумя пересадками на метро.
Идет богатырь наш и диву дается - так вокруг изменяется. Чем ближе к Западу - тем больше макдональдсов, люди какие-то приветливые и даже дорога ровнее стала. Противно от этого Федрувасильеву,не выносит мерзости такой сердце его русское, плюнет с чувством на асфальт качественный и дальше пойдет.
Долго ли шел, коротко, но видит Федор Васильевич - не дома вокруг стоят, а банки, и в банках тех - огрурцы, соленья всякие и тулова человеческие. А на самой большой банке дракон сидит стоглавый, хвостом обмахивается и тело у него - как смоленская линия, а крылья у него - два кремля накрыть можно.
- Чую дух русский, - говорит чудище с немецким акцентом, - яволь.
- Эк ты по басурмански ловко балакаешь, - усмехнулся богатырь, - а еще так могёшь?
- Yes, - отвечает другая голова, - aou baguette?
- Не откажусь, - схитрил Федор Васильевич и срубил голову к себе ближайшую, польскую, кажется. Взревел дракон по страшному, забил крылами и запыхал огнем во все стороны. Укрылся богатырь наш под кустом, спасается от огня и думу думает - как ему к чудищу подобраться, да палицей своей остальные головы снести? А дракон лютует, местность палит, вращает глазищами и матом ругается на двенадцати языках. Совсем пригорюнился Федроваси, головушку свою опустил и видит вдруг - под кустом труба тоненькая змеится, из земли начинается и прямо в... дракона и входит. Смекает богатырь - в той трубе сила волшебная чудовища и смерть его тоже там. Замахнулся Федор свет Васильевич, со всей своей партийной души, от плеча и как собирается палицу свою на трубу поганую обрушить!
Звонит ему тут председатель, в панике и в поту.
- Буду краток, Федя, - говорит проникновенно, - не руби ты трубу эту, сосет чудовищу соки из твоей родины и связано с ней пуповиной, ударишь раз - ядерная реакция до самой Москвы дойдет!
Снова пригорюнился богатырь, опустил свою палицу...
- Не печалься, сынок, - хитро подсказывает ему председатель, - ты умнее поступи, подкрути вентель, перекрой дракону доступ и выкупа требуй.
Понял тут Федровасильев, что силой богатырской не все взять можно, а еще и ум надо приложить. Закрутил он вентель газовый и сдулся дракон сразу, похудел, ростом с каленку стал, как терьер какой-нибудь и говорит он печально, тоненько-тоненько:
- Что хочешь проси, Федюшка, все сделаю, только пусти газку немного, прикурить мне надобно.
Запросил тогда богатырь наш всяких льгот для родины, кредиты продлить и фольцваген партии родной, потому что понял он, что без председателя нашего мудрого ни страны бы не было, ни газопровода.
И вернулся домой с победою, а кто слушал - тот дурак, потому что читать надо было.
-
-
29.10.2009 в 03:07А про любофф будет продолжение?
Нам девкам, знамо, окромя любови ни*уя больше не надь....)))
-
-
29.10.2009 в 04:28-
-
29.10.2009 в 22:58-
-
30.10.2009 в 08:25-
-
03.11.2009 в 16:47У Председателя, слава ему, был ларец. А в ларце-то брат-близнец - Седатель. Седатель всё сидел да сидел седателем. А Председатель пред Седателем Родиной и управлял. Вот и вышло, что ни в сказке сказать, ни пером описать - двое из ларца, (не то чтобы уж очень) одинаковых с лица!